На душе стало неспокойно. Николас попробовал работать дальше: несколько раз прокрутили запись до конца, совместными усилиями восстановили всю сцену, до мельчайших подробностей – жесты Морозова, мимика, повороты головы. Но сосредоточиться не удавалось. Дальше числа 100 продвинуться не могли. Следующая фраза сумасшедшего была: «Потом посчитай его». Кого «его»? И как это «посчитай»?
Он подошел к картине, стал считать – тут его ждал сюрприз. Пальцев оказалось не десять, а девять. Один был не виден!
– Аркадий Сергеевич Сивуха, – пожал он руку Николасу. – Фамилия такая.
Однако опасения (или надежды) его, казалось, были напрасны. Никаких признаков ссоры чуткий слух Разумихина не улавливал.
Короче, Человеку-Пауку Рулет был рад. Высунулся из окна, протянул руку, помог перелезть через подоконник.
– …Поручик Санников, к взысканию сто пятьдесят рублей, счета от портного. Записали-с? – взглянул пристав на письмоводителя, заполнявшего карточку, перевернул следующий листок – и как вскрикнет! Тоненько так, будто барышня, увидевшая мышь.