– Что у вас стряслось? – серьезно спросил он. – И при чем тут Моргунова? Честно говоря, она мне совсем не понравилась. Малосимпатичная старушка.
– А на международном аукционе рукопись потянет миллиона два, а то и три. Я узнавал.
– Совсем вы меня заговорили-с, – укоризненно объявил вдруг надворный советник, спрыгивая на пол. – Дело-с, дело-с прежде всего. Которая тут двенадцатая?
Не выпуская том из рук, Фандорин подошел. Действительно, с темной бородкой Марк Донатович выглядел гораздо свежее.
– Ну хорошо, литагент, но как мы его искать будем? Не объяву же в газету давать: «Уважаемый литагент, заныкавший рукопись писателя Достоевского, позвоните, пожалуйста по такому-то телефону».
– Совсем труба, – ответила девушка с типично московской растяжечкой, которая Расстригину как человеку периферийному всегда казалась комичной.