– Этого сказать не могу. Ее когда увозили, в беспамятстве была. Процентщицу-то одним ударом, наповал. А у Лизаветы голова, что ли, крепкая. Или вскользь пришлось. Виноват, не скажу.
Две или три небритые рожи, с предвкушением глядевшие на расставленные по «скатерти» штофы, радостно загоготали, и гнев Катерины Ивановны обратился на насмешников, что дало Соне маленькую передышку.
Валера сначала опешил, а потом засмеялся. Понял: это она так «publishing house» перевела.
Он тоже наклонился над столом и стал колдовать над следующей абракадаброй, то и дело потирая красные от недосыпания веки.
– Марк Донатович! – позвал Фандорин. – Решили к вам присоединиться. А где Олег?
– Скажи только одно: ты Раскольникова ко мне прямо из дому привел? Вы не разлучались, хоть на сколько?