– Послушайте, петухи, а подите-ка вы оба вон, – сказал Раскольников, поднимаясь с дивана. – Надоели. Да и пора мне.
– Шеф, ваш выход, – обернулась к двери Валентина, и Николас переступил порог кабинета. Даже блистательному Эрасту Петровичу вряд ли когда-нибудь удавалось войти в помещение столь же эффектно.
– Марк Донатович релаксирует в позе трупа. Сейчас я его выведу из состояния покоя.
Он тихонько открыл ключом дверь, чтобы не мешать. Еще и мобильник отключил, вспомнив о консерватории.
– На Офицерской. Такой серый дом с зеленою крышей, знаешь? Порфирий во втором этаже, слева. Это, брат, славный парень, увидишь! Недоверчив, скептик, циник, надувать любит, то есть не надувать, а дурачить, но дело знает. Очень, очень желает с тобой познакомиться. Он, видишь ли…
– Хорошо-с, – наклонил голову Порфирий Петрович. – Далее.