Об этом печальном событии Ника узнал за завтраком. Позвонила Саша, сказала: у папы остановилось сердце, в третьем часу ночи. Раньше звонить не стала, чтобы зря не беспокоить. Всё равно ведь не исправишь.
Почему я должен ехать в какую-то больницу, к какому-то травмированному достоевсковеду, да еще какой-то Донатович на мою голову, задал себе резонный вопрос Ника, уже предчувствуя, что судьба затаскивает его в очередную мутную историю. Это ведь даже не работа с клиентом, просто попросила странноватая девчонка, с явными психическими отклонениями!
– Почему вы не объяснили всё сразу, еще вчера? Зачем было подслушивать?
– У вас, нелепое создание, не получится. Тут ведь главное не фабула, а исполнение. В нем, выражаясь по-еврейски, самый цимес. – Старикашка облизнулся. – Чтоб со стыдливым румянцем, с дрожью в голосе. Голенькая перед всеми. И чтоб потом со сраму под землю провалилась. Вот что возбудительно. А вы с вашей дешевкой.
Квартира была однокомнатная, так называемая студио, но стоила, наверное, в несколько раз дороже Николасовой четырехкомнатной. Стиль – тщательно продуманная небрежность. Даже пятна на обоях не просто так, а концептуальные.
– А-а! – воскликнул доктор, глядя мимо него. – Аркадий Сергеевич! Уже приехали? Это и есть наш спонсор, о котором я вам говорил, – вполголоса объяснил он Вале и поспешил навстречу троице, появившейся из-за угла: двое мужчин и подросток.