– Вы же понимаете, я был вынужден рассказать при вас это похабство, – начал он, когда они отъехали от клиники. – А теперь стыдно смотреть вам в глаза. Этого он и добивался, скотина! Ой, извините. Сорвалось.
Недокончив ужина, следователь и его помощник отправились за унтером, расспрашивая его о подробностях. Тут-то пухлая физиономия пристава и помрачнела.
Обе были правы, каждая по-своему, поэтому Ника спорить не стал.
Вдруг он попал пальцем в небо, никакого аванса уплачено не было, и сейчас его разоблачат?
Голос у больного был едкий, глумливый, но речь вполне связная, отчетливая. Новый взрыв Сашиного плача сопровождался гаденьким дребезжащим смехом папаши.
– Может быть, все-таки как-нибудь по-другому… – нервно начал он.