Пожилая медсестра, прокатившая мимо пациента в хромированном кресле, Вале тоже понравилась.
– Туфта какая-то, – согласилась Валя. – Я тоже по нулям. А вы, шеф?
– Не угодно! – отрезал Лужин и отнесся прямо к чрезвычайно удивленной и уже заранее испуганной Соне. – Софья… кажется, Ивановна?
Ни банана в черной папке не оказалось. Ни денег, ни кредитной карточки, ни даже водительских прав. Только стопка старых бумажек. Чего Ботаник, козлина, так за эту макулатуру цеплялся, непонятно. Только себе хуже сделал и Рулета конкретно закопал.
И, чуть не подталкивая в спину, выпроводил растерявшегося родственника за порог.
– Расчувствовала ты меня, дочь моя. Не столько физиологическими описаниями, к которым у тебя нет никакого таланта, сколько благородством. Смотрел на тебя и восхищался, – торжественно произнес Морозов, но не удержался на высокой ноте. – А смешно он, стервец, с «Чебурашкой» придумал! Ну-ка расскажи еще разок. Значит, он тебе говорит…