Проходит, значит, дней десять или двенадцать, и приходит та бабешка к Добродее в другой раз.
— Нет. Наскоком не взяли, сейчас собираются и думают, как навалиться на нас разом. Вот, когда навалятся, надо будет свистеть — у ворот ляхов совсем мало останется.
Мгновенное преображение Минькиной матери так подействовало на лекарку, что та лишь растерянно кивнула в ответ.
— Поспеем, если кровососы не зажрут. — Осьма снова звонко шлепнул сам себя и принялся выковыривать из могучей поросли на груди раздавленную мошку.
— Так ты для этого меня и опричников в Перуново братство посвятил? Чтобы была сила, противостоящая… — Мишка не договорил, заметив, как досадливо поморщился Аристарх.
— А вот я так и оторвала бы! — неожиданно заявила немолодая женщина, сидящая на земле недалеко от Мишки. — Как сильничать, так не стеснялся, а тут вдруг застенчивым стал!