— Не выйдет у него ничего. — Федор отрицательно помотал головой. — Мономашичи сейчас, как стая волков вокруг лося, между собой грызню начнут только тогда, когда добычу завалят, а заваливать кинутся дружно и беспощадно, ты уж поверь, я знаю, о чем говорю. На ляхов надежды тоже нет. Во-первых, Вячко не отец его Ярослав Святополчич. У того было право на великое княжение, а Вячко этого права после смерти отца лишился. Для ляхов он никто. Во-вторых, у Болеслава сейчас все силы на западе — Поморянию под себя подгребает, и скоро он эти дела не закончит, потому что на те же земли германцы зарятся. Нечего Болеславу на востоке делать.
Тем не менее, ратнинцы справлялись со своим делом вполне успешно. Только приглядевшись и уловив некий ритм, вроде бы беспорядочного движения человеческих тел, Мишка понял, что не все так просто. Часть лесовиков действительно металась в панике или шарахалась от размахивающих оружием воинов, но часть, хоть и со связанными руками, умудрялась помогать ратнинцам, толкая ляхов, подкатываясь им под ноги и вообще всячески мешая. А много ли в рукопашном бою нужно? На полсекунды промедлил, вовремя не уклонился или не отшагнул, и все — ты труп. Тем более, что ратнинцы превосходили противника и экипировкой, и, в большинстве случаев, воинской выучкой. Лишь немногие из ляхов были способны на равных схватиться с ратнинцами… хотя, может быть, такое впечатление складывалось из-за того, что ляхам мешали дреговичи. Во всяком случае, какого-то осмысленно-организованного сопротивления ляхи сразу оказать не смогли, и схватка сразу рассыпалась на отдельные поединки.
С чем, с чем, а с командованием у женского контингента все было в порядке. Услышав пронзительный голос Прошки, Мишка даже остановился и слегка приоткрыл рот. Прошка командовал, но как командовал!
«Ох, ничего себе! «Боспорца» означает жителя Боспора, значит, его пращур пришел с князем Мстиславом из Крыма! Да не просто пришел — кличка «Боспорец» означает, что кто-то из предков Арсения появился в дружине Мстислава, когда тот еще не перешел на крымский берег Керченского пролива и не переименовал Боспор в Корчев».
Мудрость же Корнея — его собственное достояние. Сумел он, к примеру, правильно расставить людей. Во главе первого десятка встал ратник Данила, сделавшись первым помощником сотника. Десятником девятого десятка и, как бы, старшим над двумя десятками лучших в сотне лучников, стал Лука Говорун. Друга детства Репейку, вставшего во главе Перунова братства под именем Туробоя, путем сложных соглашений и договоренностей, сделали ратнинским старостой. На княжьем погосте, тоже немалыми усилиями, пристроил еще одного друга — боярина Федора.