– Правильно ли я понял тебя, о дракон, – медленно и тоже с холодом произнёс Фесс, – что вы не станете сражаться против Западной Тьмы и Салладорца? Это что-то новое, признаюсь тебе. Доселе мне казалось, что сохранить этот мир и его Кристаллы – первейший долг крылатых Хранителей. И не ты ли говорил…
– Потому что это оружие можно использовать только один раз. Я открыт перед тобой, Сфайрат. – Мало-помалу Фесс забывал добавлять «досточтимый» или «многомудрый», вспоминая, как запросто он говорил с драконом, когда они вместе склонялись над раненой Рысью-Аэсоннэ. – Ты знаешь, что мы сделали всё возможное. Однако потерпели неудачу.
Драконица всю ночь провела в воздухе, бесшумно кружила в вышине: судя по всему, армия Мекампа шумно праздновала победу «на костях», то есть не трогаясь с места. Никто не озаботился разослать поисковые отряды, не говоря уж о том, чтобы организовать преследование.
Некоторое время девушка, прищурившись, смотрела на суда. Одна из боевых галер медленно двинулась к выходу из гавани, влекомая несколькими гребными лодками. Сильвия следила за ней до тех пор, пока корабль не достиг открытого моря и не развернул паруса. Вёсла упёрлись в воду, и галера заскользила по неспокойному морю – прямиком на восток. Сильвия скорчила недовольную гримаску, но выбирать не приходилось – и, закинув фламберг на плечо, девушка двинулась вниз по склону, туда, к портовому городку.
– Отшшекко шше эт-то фолнуетт косспошшу? – Наверное, голос этого дуотта при других обстоятельствах мог бы показаться даже любезным.
Несколько мгновений Игнациус колебался. Очень соблазнительным представлялось следующее: выразительно вздохнуть, развести руками и сказать нахальному лекаришке эдаким сочувственно-разочарованным голосом, мол, что же вы, дорогой друг, для чего между нами такие хитрости? Вы могли бы и просто уведомить меня, что берёте с собой подручного… А то даже как-то и неприлично, мол, выходит…