– Отшшекко шше эт-то фолнуетт косспошшу? – Наверное, голос этого дуотта при других обстоятельствах мог бы показаться даже любезным.
Несколько мгновений Игнациус колебался. Очень соблазнительным представлялось следующее: выразительно вздохнуть, развести руками и сказать нахальному лекаришке эдаким сочувственно-разочарованным голосом, мол, что же вы, дорогой друг, для чего между нами такие хитрости? Вы могли бы и просто уведомить меня, что берёте с собой подручного… А то даже как-то и неприлично, мол, выходит…
Император заставил себя выпрямиться. Рука отозвалась ноющей болью, но на это он уже не обращал внимания. Слова Сежес могут оказаться правдой… а могут и ложью. Она может носить лохмотья, утверждать, что порвала с Радугой, но всё это останется только словами. Маги, похоже, придумали кое-что новенькое.
Осторожнее, осторожнее, шипел сам на себя Фесс. И ещё осторожнее. Прежде чем вбросить Силу в заготовленную для неё форму, убедись, что дорога свободна.
Эвенгар Салладорский искренне наслаждался происходящим.
Райна мгновенно оказалась рядом, на валькирии повисла Ниакрис, и дело могло бы кончиться самой настоящей резнёй, если бы Бельт не отпрянул от Клары и чародейка не успела пошевелиться.