— Да сколько хо… Гм… а то ты сама не знаешь!
— Ну, я вам, задрыги, каблуки-то… Ох… поотдираю, только попадитесь!
— Что, обязательно? — робко поинтересовалась Юлька. — А как-нибудь… ну, без этого, нельзя? То есть, я, конечно…
Корней еще дважды попотчевал внука с обеих рук, а потом (было заметно, что с трудом сдержавшись), отошел в сторону, опустился на лавку и только тогда взялся объяснять причину наказания. Как ни странно, в голосе его превалировала не злость, а горечь, даже, как показалось Мишке, обида.
— Виноват, Корней… господин воевода, — мгновенно присмирел Игнат — не серчай, погорячился я…
— И ты туда же! — Федор всплеснул руками и заговорил таким тоном, словно объяснял очевидные вещи малому ребенку. — Они князья! Не могут благородные люди опуститься до такого…