— На девку! С мечом! — Юлька обличающе указала на дедову руку, все еще сжимающую рукоять оружия, и перешла уж и совсем на скандальный вопль взбеленившейся бабы: — Воевода!!! С кем воевать собрался?!!
— Не сомневайся, Серафимушка, у меня на это дело глаз навострен! Точно, не крутилась!
— А еще, — продолжила Юлька — девки повадились мне новые платья показывать, кто-то им ляпнул, что если я одобрю, то это к жениху хорошему. Приходится хвалить… — Юлька протяжно вздохнула. — А платья, и правда, красивые…
«Вот, поглядите! Цветок, будто бы и прост, а сколь красоты неизбывной Господь в него вложил! Какое чудо, какое совершенство! Вглядитесь, как все его естество приспособлено к тому, чтобы к солнцу тянуться, чтобы весь день за ним поворачиваться и воспринимать животворный свет с небес льющийся! Как утром его лепестки раскрываются, ловя первые лучи зари, как дарит он трудящимся пчелам сладчайший нектар, как радует глаз человеческий, отдыхающий на нем, от суеты сует мирской! Господь одарил его радостью нести в мир красоту, но так же Он одарил и вас, дивными голосами, дабы и вы могли приумножить красоту и радость в сотворенном Им мире. Этот цветок всей своей жизнью, всем своим существованием оправдывает дарованное ему Господом свойство малой своей лептой приумножать общую красоту мироздания! Разве ж это не пример для вас?
— Минь! — Закричал Роська еще издалека. — Минь, нельзя же так, скажи им!