Чем холоднее он становился, тем сильнее таял.
И все равно они шли по Химмель-штрассе с красными зубами и языками и довольно глядели себе под ноги.
— Schwein! Ты не туда пришел. — Она вбивала слова в замочную скважину. — Соседний дом, глупый ты свинух.
НИКТО не знает, сколько времени миновало, только однажды в тот город пришел новый лесоруб. Он гнулся под тяжестью торбы. Глаза его тащились. Ступни прогибались.
И едва сказав это, он снова исчез — обратно в землю.
— Нет, конечно. — Тяжело дыша, он растирал икры. — О чем ты говоришь, свинюха? Что ты, к черту, понимаешь?