В ваших видениях размокшие страницы липнут к его пальцам. Вы видите дрожащую светлую челку. И, забегая вперед, решаете, как и я бы решил, что Руди умер в тот же самый день — от переохлаждения. Но нет. Такие воспоминания просто напоминают мне, что Руди не заслуживал той судьбы, что настигла его меньше чем через два года.
— …все равно, может, и не захочу тебя целовать — если у тебя изо рта пахнет так же, как из ботинок.
Мне этого никогда не узнать и не понять до конца: на что способны люди.
И снова Химмель-штрассе стала цепочкой людей, и снова Папа не взял аккордеон. Роза напомнила, но Ганс отказался.
Кровь расплывалась по щиколотке Людвига Шмайкля.
Тут и Мама с лязгом доела суп, подавила картонную отрыжку и ответила за Папу.