Кем я только не был. Был вешалкой. Был знахарем и гадальщиком. Был червяком. Был бродягой. Но и лавой из вулкана тоже был, помнишь? Теперь ты хочешь, чтобы я примерил новую личину?
Он дышал через дыру в горле, дыру, исходящую кровью, и через воронку, открывшую доступ воздуху. Вдох. Хрип. Он может захлебнуться. Выдох. Дышит.
Женщина вскинула голову совершенно неподражаемым, победоносным движением. Усмехнулась, переводя взгляд с одного мага на другого. Даже меня удостоила мимолётной усмешкой, даже подобрела как-то, расправила плечи. Потом небрежно скользнула рукой за корсет своего простого платья и вытащила оттуда что-то вроде вчетверо сложенной тонкой салфетки. Спрятала лоскуток в ладонях, снова оглядела нервно ломающего пальцы Орвина и застывшего, как глыба, Легиара.
— Не говори ерунды… У неё не хватило бы силы так долго удерживать связь.
Секунду мы смотрели друг на друга, и мне очень хотелось, чтобы он снова меня прогнал. Но вместо этого он щёлкнул пальцами, и на столе встал ещё один бокал — высокий, тонкий, полный до краёв.
Страшные судороги скрутили Маррана. Его тело перестало быть человеческим. Зеркала равнодушно оглядывали его со всех сторон — и подробно отражали происходящее.