Большое теплое тело, плотно прижавшееся к ее спине, больше не вызывало мыслей о ловушке. Тяжесть бледной ладони, мягко лежащей на ее ребрах, большая рука, обнимавшая ее, — от этого было почти… хорошо. Ферро поняла это и нахмурилась.
— Я нисколько не заинтересован в том, чтобы вам помогать.
— Такая сила, и все лишь для того, чтобы захватить Дагоску?
Они вышли на широкое открытое пространство.
— Ты думаешь, мне нужен этот треснутый ночной горшок, этот твой город? — гремел Байяз. — Ты даешь мне три дня? Мне хватит и одного!
Но мрачнее всего Ферро смотрела на Девятипалого. Тот лежал на спине среди скомканных покрывал, запрокинув голову и раскрыв рот: глаза закрыты, дыхание с тихим сопением вырывается из носа, одна бледная рука неловко откинута вбок. Спит как дитя. Зачем она трахалась с ним? И почему продолжает это делать? Ей вообще не следовало прикасаться к нему. Ей не следовало говорить с ним. Он ей не нужен, этот огромный уродливый розовый болван.