– Мда… Печально, – сказал Бульбег. – Это очень и очень печально.
– Нет, я пришел за тем, чтобы освободить вашу дочь, Манан. – Сантьяга положил руку на плечо шаса. – Мы проведем кое-какие тесты, а после…
– Прибыльно, – одобрил Геза, отыскав взглядом нижнюю, самую главную, итоговую строчку. – Можно сказать, день прошел не зря.
– Но сейчас только четыре утра, – шас хватался за любую соломинку, – у меня формально есть время до пяти.
Толстяк не был гением бизнеса, но кое-что в жизни понимал.
– Думал, среди сородичей тебе будет спокойнее.