Острые как бритва когти резанули Калмыка по горлу и на Анну потоком хлынула кровь.
«Идиоты охранники никак не могут проникнуть в дом, а потому придется действовать самой. Что же, тем лучше!» — Упорство Веры вызывало у Анны ярость.
Не безумец, добровольно отвергнувший общество и получающий удовольствие от своего отшельничества, но несчастный, силой вырванный из привычной жизни неумолимыми обстоятельствами. Потерявший все, что любил, все, о чем мечтал и на что надеялся. Все, ради чего жил.
Обхватившие стройную шею бусины смотрели девушке в глаза и зловеще переливались черным. Совсем как четки Куприянова.
Володя молча открыл дверцу «Мерседеса», Анна скользнула на сиденье, гибкая, подвижная, озорная, черные глаза сияют.
Зрачки экономки были чуть расширены, и это был единственный признак того, что она полностью находится под телепатическим контролем Анны.