– Нет. Ваш муж не настолько доверял мне, иначе я попытался бы отговорить вас от этой поездке.
– Да с час где-то, господин, – отозвался Джером. – На море вообще жуть что делается. Я тут поспрашивал бывалых людей, говорят после обеда еще хуже будет.
Когда все спустились вниз, то застали Володю, одиноко сидевшего в зале с крынкой молока на столе и большущей буханкой хлеба, еще даже не остывшего от печи. Он осторожно отламывал кусок, клал в рот и тут же запивал молоком, блаженно при этом прищуриваясь и напоминая довольного кота. Филлип позади как-то странно хрюкнул, но очень-очень тихо, а вот Джером оказался более сдержанным и сумел сохранить полнейшую невозмутимость на лице. Аливия же с детской непосредственностью расхохоталась и бросилась к столу, требуя свою долю этого удивительного лакомства. Володя смутился, но тут же взял себя в руки и взмахом руки попросил хозяина принести еще одну кружку. Девочка тут же забралась на стул рядом, обхватила двумя руками заботливо наполненную Володей кружку и тут же отпила из нее, потянулась к хлебу.
Так началась моя жизнь в роли беспризорника.
Перетаскав, наверное, штук двести контейнеров, Володя швырнул в «окно» очередной медальон-сигнал и рухнул на землю. Прибытие грузов моментально прекратилось. С трудом застави себя подняться, Володя подошел к самому первому контейнеру с красной чертой и огромной цифрой «1» на боку, вскрыл его ножом и достал палатку. Доведенными до автоматизма движениями установил ее, особо не выбирая места, расстелил спальник.
– С собой я возьму новые, а тренироваться надо.