– Кто знает… Мало ли как она повернется? Я ведь сейчас странник. Сегодня здесь, завтра там. Ни дома, ни семьи… Ну разве вот сестренку отыскал, – Володя обнял доверчиво прислонившуюся к нему Аливию. – Ну а теперь мой перевод. Точность его оценить сможет, пожалуй, только Аливия, так что, Кнопка, я на тебя надеюсь как на сурового критика.
– Милорд, я вам сейчас нужен? – вдруг поинтересовался недалеко от постоялого двора Филлип.
Часовые неуверенно переглянулись, потом осмотрели не очень богатый наряд всадника, но тут же разглядели и герб на рубашке, Володя порадовался, что надел ту, что вышивала в свое время Аливия. Из-под накидки герб, правда, не очень хорошо можно было разглядеть, но то, что он был – понятно. Человек с гербом, даже пусть сколь угодно небогатый – это серьезно.
И вот за это уважение к себе я относился к Александру Петровичу лучше, чем к остальным… Он стал для меня вторым близким другом после Гвоздя… Гвоздь… Мой спаситель и учитель жизни в этом жестоком мире, который мне еще предстояло познать. И четвертый близкий человек после родителей и сестры, которого я потерял, и воспоминание о котором все еще отзывалось в груди глухой болью. Только много позже я по-настоящему оценил, как же много он для меня сделал. Именно благодаря ему я остался человеком, а не превратился в зверька – маугли каменных джунглей. И он же уберег меня от многих соблазнов. И на базе я оказался во многом благодаря ему – когда он запретил нам, ничего еще не знавшим и не понимавшим соплякам, над которыми по какой-то причине решил взять шефство, пробовать всякие «колеса», траву и другую наркоту. Сам курил и употреблял героин, но нас, от этого защитил. Надеюсь ему сейчас хорошо на небесах…
– Карету не подали? А, ну да, мы же должны были утром прибыть… И что, они ушли пешком ночью?