— Правильно! Зачем его тревожить? А мы прямо сейчас пойдем жертву приносить?
— Ну тогда радуйся, что не козопас, — Алкид проглотил крошки и отвернулся.
Ноги быстро несли Амфитриона к пустующей ночью палестре, а мысли продолжали жерновами вертеться в голове почти шестидесятилетнего мальчишки.
Путник невольно вздрагивает и со странным болезненным выражением вглядывается в ожившие глаза тени. Тени ли? Нет, перед ним не человек из плоти и крови — но уже и не тот призрак, которого привел из глубин Эреба легконогий поводырь.
И стоило ли пытаться заманить его в победоносное, знаменитое, беспросветное «сейчас»?!
— Молодец! — просиял фракиец. — Сообразительный! А Геракл — он ведь такой: если что берет, значит, берет…