Все сыновья Авгия, кроме молодого Филея, были убиты, а побывавший на Флеграх Филей молча взошел на элидский престол и начал с того, что заложил основание храма Геракла.
На Элиду, владения Авгия — куда только что вторгся Геракл.
Ификл вдруг замолчал, став похожим на бегуна, с разгону налетевшего на невесть откуда взявшуюся каменную стену, и во все глаза уставился на брата и на труп Лина с неестественно вывернутой шеей.
Все поплыло перед глазами Ификла — съеживающиеся и вновь вырастающие боги с Гигантами, гнойные бельма истерзанного неба, вихри пепла, вздымающиеся над равниной, — потом резкость взгляда вернулась к нему, и он увидел.
Вода сделалась на миг нестерпимо холодной.
Ничего не боялась теперь Одержимая Тартаром, выжженная изнутри страшной ненавистью, кроме одного — не успеть уйти в последнем обряде, чтобы, минуя Аид, влиться в жаждущий свободы Тартар.