— Не стоит, — холодно ответила Лисицына, поднимаясь. — Увольте меня от ваших объяснений. Теперь я слишком хорошо понимаю, что вы предвидели такой исход и употребили моё присутствие в каких-то неизвестных мне, но скверных целях.
Потрясённое сознание покинуло Матвея Бенционовича, он больше ничего не видел и не слышал.
— И что же, не вышло? — спросила Полина Андреевна, увлечённая странной историей.
Теперь подцепить узел острым металлическим концом, потянуть, ослабить.
— Да, но очень тяжёлые. Особенно один, совсем ещё мальчик. Сидит в оранжерее наг яко прародитель Адам, поэтому показать вам его не осмелюсь. Быстро прогрессирующий травматический идиотизм — сгорает прямо на глазах. Никого к себе не подпускает, пищи от санитаров не берёт. Ест что растёт на деревьях, но долго ли протянешь на бананах с ананасами? Ещё неделя, много две, и умрёт — если только я не придумаю метод лечения. Увы, пока ничего не выходит.
Ещё неделя, много две, и умрёт, вспомнила Лисицына слова врача и закусила губу, чтоб не заплакать.