— Не полагается, — вздохнул он с сожалением. — Узнают — скудной не миновать. На неделю, а то и на две. Я на хлебе да воде сидеть не могу, от воды у меня башка пухнет.
— Старцем? Станешь, — пообещал подобревший от серебра Клеопа. — Лет через полста всенепременно станешь, куда денешься. Если, конечно, раньше не помрёшь. А что до святости, то ты вон и так уже в подряснике, хоть и совсем цыплёнок ещё. Как тебя звать-то?
Вот башмаки застучали по кирпичу мощёной дороги, но легче бежать не стало — земля понемногу поднималась вверх, и чем дальше, тем круче.
Ослепительный свет керосинового фонаря заметался по потолку и стенам. Гигантская фигура, занявшая собой чуть не полтрюма, повернулась, и Лисицына узнала своего похитителя.
Сначала прошёлся мимо (людновато было), потом улучил момент и — шасть в щель меж павильоном и забором.
Здесь же, в нескольких дюймах, но уже не на свету, а в тени, болталась и вторая нога.