— Всем вместе на трос приналечь — развернули бы. А, что уж теперь!
— Да. Это я уж только тебе говорил, чтоб лодочник не понял.
Мастеровой что было сил тряхнул ветку, и котёнок с жалобным писком сорвался вниз. Упал в сажени от полоумного барина, через секунду был подхвачен и вознесён над водами.
— Бог с ней, с моей головой. Так что смолка эта ваша?
— Владыко, он уж тут! Близёхонько! За мной грядёт! Огромен и чёрен!
Митрофаний согласился — сначала в память о боевом товарище, а после, когда познакомился с Алексеем Степановичем поближе, уже и сам был рад такому подопечному.