— Джубал, в Храме мы вводили уроки и расписание потому лишь, что работали с группами. Но некоторые занимались индивидуально.
— Я постараюсь, Джубал. Что-то находится передо мной. Это плохая вещь, и ее не должно быть. Поэтому я протягиваю… — он снова в замешательстве уставился на них. — Это очень просто. Завязывать шнурки гораздо труднее. Но нет слов. Мне очень жаль, — он помолчал. — Может быть, слова есть между «PLANT» и «RAYM» или «RAYN» и «SARR» или «SARS» и «SORC». Я прочитаю их ночью и за завтраком скажу.
Я вынужден сказать, что мы с Мариам и в самом деле скоро уедем, потому что Майк сменил метод. Тут есть восемь спален с магнитофонами. Все, кто способен (Патти, Джил, я, Мариам, ваша подружка Элли и некоторые другие), несут вахту в этих комнатах. Майк вводит нас в транс и накачивает марсианскими определениями, идиомами, понятиями за считанные секунды, которые кажутся нам часами… и затем мы сразу же начинаем диктовать, пока ничего не забылось. Но не каждый на такое способен. Нужно обладать четким произношением, способностью поддерживать телепатическую связь и уметь полностью выдать вложенное. Сэм, например, обладает всем этим, кроме произношения. Бог знает как, но он умудряется говорить на марсианском с акцентом Бронкса. Вот чем занята Элли. Она диктует. Для того, чтобы ничего не забыть, она находится в полутрансе, и если ее вывести из этого состояния, пропадет все, что она не успела надиктовать.
— Я тебе дам «мистер»! Знаешь, Джил, извини меня. Я был неправ.
— Наш первый гимн, — быстро проговорил он, — посвящается Пекарням Манны, производителям Ангельского Хлеба, хлебов любви с улыбающимся лицом нашего архиепископа на каждой обертке, внутри которой может найтись ценный премиальный купон, который можно реализовать в ближайшей церкви Нового Откровения. Братья и сестры, завтра Пекарни Манны, имеющие отделения по всей стране, начинают гигантскую дешевую распродажу. Посылайте своих детей в школу с пузатой коробкой печенья архангела Фостера. Каждая штучка благословлена и завернута в соответствующий текст — и молитесь за то, чтобы каждое печенье, отданное приятелю, привело дитя грешника к свету. А теперь давайте оживим это святыми словами нашего любимца: «Вперед, дети Фостера». Все вместе…
Он увидел почти двести миль земной поверхности, занятой величайшей метрополией мира, и просмаковал каждый дюйм, стараясь грокнуть все. Он был изумлен размерами и суматошной активностью земных городов, так отличающихся от тихих, словно монастырские сады, городов его народа. Ему подумалось, что земные города могут однажды не выдержать и захлебнуться в потоке событий происходящего, и тогда сильнейшие из Старших смогут вынести посещение опустевших улиц и грокнуть в неторопливом созерцании события и эмоции, осевшие на них слой за слоем. На Марсе он несколько раз посещал заброшенные города, когда представлялась такая удивительная и опасная возможность, но потом его учитель положил этому конец, грокнув, что он еще недостаточно крепок для такого.