Мне трудно любить и ненавидеть. И тех детей, и тех взрослых. Но я всегда буду помнить о них.
— Так-таки и не знаете, почтенная? Ой, не верю ни единому слову! Вы ещё скажите, что пришли в пустой дом, на всё готовое... Морок по чьим рассказам составляли?
— Приступ рассеянности приутих, и я, наконец-то, понял, почему ты проводишь дни в человеческом облике.
— Раз в несколько лет я подбираю себе летнюю резиденцию. Куда и удаляюсь проводить дни в окружении избранных учеников и их наставников: мне отдых, а им — труд под моим неусыпным взором.
Не знаю, какие мысли бродили в козлиной голове, но в выражении торжества и я, и мой нечаянный спаситель были единодушны. И хохот слился с оглушительным меканьем...
«Положим, говорить будешь ты и только ты, если... Успеешь её поймать...» — Ухмыльнулась Мантия.