— Ну у тебя и шрам, приятель, — сочувственно сказал он, опуская фонарь. — И свежий, верно? У кого такие зубки?
— Да. Извини. Нехорошо. Летим обратно, Петр. Нам надо поторопиться.
Снег казался такой полной противоположностью Геометрам, какую только можно было представить. То ленивый, то деятельно энергичный — едва речь зашла о еде. Сытно отдувающийся, выпаливающий несмешные остроты, не отягощенный, похоже, никакими высокими целями. Готовый обнять в приливе эмоций. Я смотрел на него, и ощущение, что мне морочат голову, крепло с каждой минутой.
Какими бы ни были масштабы могущества расы, сколько бы цивилизаций ни включал в себя новоявленный тысячелетний рейх — все это пустое. Морок.
— Под меня сделали, — развалившись в кожаном кресле, сообщил дед. — Без вопросов. Удобно, знаешь, нет возни с идиотами сантехниками, блуждания по магазинам с балбесами-продавцами…
— Петр, мне очень жаль. Ты должен попробовать. Рискни. Иди напролом. В конце концов, найди и угони корабль, способный в одиночку защитить твой мир! Но не жди чуда.