— В Туретчину? — хмыкнул отец. Андрей в прошлом году отправлял их с матерью отдохнуть в Анталью, так что он мог рассуждать со знанием дела. — Ну что ж, это дело. А насчет денег — не волнуйся. Мы еще и те, что ты в прошлый раз отправил, не потратили.
— Конечно мам, я подумаю, — тут же попросил: — Папу позови, пожалуйста.
— Вот так, — уныло протянул Кирилл, — перебирается в Питер.
— Да… — твердо ответил Андрей, а затем, слегка смутившись, пояснил: — Ну… если эти слухи… ну о том, что вы…
— Такая нынче жизнь… — философски заметил Андрей. Ему как-то совсем не хотелось вместо отдыха погружаться в обсуждение философских проблем.
Странный сон не исчез из памяти, а как бы потускнел и отошел в сторону, заслоненный повседневными мелкими утренними заботами, словно дожидаясь времени, когда обо всем увиденном и услышанном можно будет поразмышлять основательно. Виктор слышал, что очень часто подобные сны являются результатом длительных размышлений над какими-то проблемами, когда освобождающееся во сне подсознание выдает свои собственные, только «переформатированные» им размышления как некие откровения. В то же время он был совершенно уверен, что никогда не слышал о том, что определение профессии было дано иезуитами…