В темной глубине неба холодно мерцали ясные осенние звезды. Шоссе, почти совсем пустое, вилось вдоль самого гребня холма. Далеко внизу широким веером сияли фонари университетского городка. Ветер, срывавшийся с гребня, приносил слабый запах горящих листьев.
– Вы не имеете представления о том, какое положение мы занимаем, – сказал колесник. – Ваши сведения ограничиваются известными вам пределами космоса. И вы не можете знать, что лежит за этими пределами.
– Еще одно новшество, с которым он мгновенно освоился. Это почти его конек. Он даже поставил у себя в сарае аппарат и гонит гнуснейший самогон. Удивительно ядовитое пойло.
– Входите, входите, – приветливо сказал он. – Это мой тайник. Если вы оба будете вести себя смирно…
– Конечно, я знаю, что так делать не полагается. Но я попросила разрешения у Нэнси, и она сказала, что ничего не имеет против. А что другое она могла бы ответить? И я снимала картину не для того, чтобы продавать снимки, а только для собственного удовольствия. Ну, как плату за то, что я привела Сильвестра, чтобы ее гости могли на него посмотреть. Нэнси хорошо разбирается в подобных тонкостях, и у нее не хватило духа сказать мне «нет». Если вы хотите, чтобы я показала снимки Опу…
В приемной Шарпа им навстречу поднялся инспектор Дрейтон.