Дракон несся, растопырив крылья, чуть-чуть подрагивал ими, корректируя полет. Горящие дикой злобой глаза смотрели прямо в меня. Я содрогнулся, нащупал молот.
— Да, — сказала принцесса, — на вас, сэр Ричард, в самом деле доспехи великого героя.
— Увы, — ответил я с великим сожалением, но и тайной радостью. — Мне надо возвращаться в Зорр.
— Заткнитесь! — выкрикнул я в бешенстве. Он повернулся ко мне, я заорал: — Думаешь, мне нравится такое видеть?.. Но что, что ты предлагаешь?.. Помимо бабьих криков? И заламывания белых рук?
Гендельсон, дабы перебить мою простолюдинную рубость, заговорил о высокой политике, о кознях императора Карла, потом перешел на тонкости королевского этикета, что претерпел такие разительные изменения, затем снова на политику.
— Глупо такое говорить… но сделай все! Немногие смогли бы так…