— Я не могу остаться на два года в Париже, Хулиан.
— Посмотрим, что можно будет сделать. А теперь скажите, где найти Хасинту Коронадо.
Софи с опаской смотрела на растущее сближение Хулиана с семейством Алдайя, горестно замечая, что он забыл и о своих друзьях-соседях, и о семье. Но если мать подавленно молчала, шляпник выказывал свою обиду и досаду. Надежда на то, что клиентура шляпного магазина резко возрастет за счет сливок барселонского общества, быстро испарилась. Отец почти не видел сына и вынужден был взять в помощники и одновременно ученики Кимета, местного парнишку, бывшего друга Хулиана. Антони Фортунь был человеком, способным воодушевляться только в разговоре о шляпах. Он скрывал чувства в темнице своей души месяцами, до тех пор, пока они его вконец не отравляли. С каждым днем его настроение ухудшалось, он становился все раздражительнее. Его раздражало все на свете, начиная с усердия бедного Кимета и заканчивая стараниями жены сгладить неловкость, заставить его забыть обиду на сына.
Фермин, как всегда, попал в самую точку. Побежденный, я попытался перебросить мяч на его сторону.
— Садись, я подброшу тебя до дома. В это время здесь нет ни автобусов, ни такси.
— Если честно, у меня мало опыта по части женщин. Точнее, у меня его вовсе нет.