Цитата #343 из книги «Тень ветра»

Предшествующие месяцы моей дружбы с Кларой были особенно странными. Я уже почти для нее не читал. Клара под любыми предлогами старалась не оставаться со мной наедине. Всякий раз, когда я приходил, у нее сидел Барсело, притворявшийся, будто читает газету, или невесть откуда появлялась суетливая Бернарда, бросавшая на меня косые взгляды. Иногда Кларе составляли компанию одна или несколько ее подруг. Про себя я называл их Сестры-Пустоцветы. Отмеченные печатью неизбывной девственной скромности, с требником в руках и полицейской неподкупностью во взоре, они патрулировали пространство вокруг Клары, ясно давая мне понять, что я здесь лишний, что само мое присутствие оскорбляет Клару и весь белый свет. Но неприятнее всех был маэстро Нери, со своей злополучной неоконченной симфонией, Это был расфуфыренный тип, законченный фат и пшют, стремившийся походить на Моцарта, но из-за пристрастия к брильянтину больше напоминавший мне Карлоса Гарделя. Если в нем и было что-то от гения, то разве только дурной характер. Он беззастенчиво стелился перед доном Густаво и флиртовал на кухне с Бернардой, заставляя ее хихикать, одаряя дурацкими пакетиками засахаренного миндаля и щипая за задницу. Короче, я его смертельно ненавидел. Неприязнь была взаимной. Нери носился со своими партитурами, высоко задирая нос, глядя на меня как на приблудного щенка и всячески противясь моему присутствию.

Просмотров: 30

Вечером накануне свадьбы Фермин, главный организатор празднества и церемониймейстер в одном лице, объявил, что организовал для меня холостяцкую вечеринку и что на мальчишник приглашены только двое: он и я.

Просмотров: 20

Шляпник рассказал сыну, что полиция уже искала его здесь два дня назад. Некто Фумеро, человек с дурной репутацией, который, как говорили, еще месяц назад состоял на службе у головорезов генерала Годеда, а теперь был на короткой ноге с лидерами анархистов, сказал ему, что Каракс едет в Барселону, что в Париже он хладнокровно убил Хорхе Алдайя и что его разыскивают также и за другие преступления, список которых шляпник слушать не стал. Фумеро добавил, что не сомневается: если по какому-нибудь невероятному стечению обстоятельств блудный сын объявится здесь, шляпник непременно выполнит свой гражданский долг и сообщит об этом куда следует. Фортунь заверил его в своей полной лояльности. Шляпника, конечно, задело, что такая змея как Фумеро даже не сомневается в его подлости. Как только свора полицейских покинула магазин, Антони направился в часовню собора, где когда-то познакомился с Софи, и стал горячо молиться своему святому, чтобы тот направил стопы сына к отчему дому, пока не стало слишком поздно. Когда Хулиан пришел в мастерскую к отцу, шляпник сразу же предупредил его о нависшей над ним угрозе.

Просмотров: 22

— Не урони меня, Даниель, — прошептала она. Самый мудрый человек из тех, кого я знал, Фермин Ромеро де Торрес, объяснил мне как-то при случае, что нет в жизни ничего даже отдаленно сопоставимого с тем моментом, когда ты впервые раздеваешь женщину. Он не солгал, но и не сказал всей правды. Он ничего не сказал о дрожи в руках, превращавшей каждую пуговицу, каждую застежку в почти непреодолимое препятствие. О притяжении подрагивающей бледной кожи и первом касании губ. Ничего не рассказал, потому что знал, что чудо случается только однажды, и эта тайна из тех, которые, будучи обнародованными, исчезают навсегда. Тысячу раз потом мне хотелось воссоздать атмосферу того первого вечера в особняке на проспекте Тибидабо, когда шум дождя укрыл нас от всего мира. Тысячу раз хотелось вернуться и затеряться в воспоминаниях, от которых остался лишь образ, украденный у жара пламени: Беа, обнаженная и лежащая у огня, ее влажное от дождя тело светится. Тот открытый, беззащитный взгляд врезался мне в память навсегда. Я склонился над ней и провел по коже ее живота кончиками пальцев. Беа опустила ресницы и улыбнулась мне, уверенно и смело.

Просмотров: 27

Отец обычно ничего не говорил в ответ, зато мне эти речи с каждым разом казались все более разумными. Как-то за ужином — к тому времени совместная трапеза превратилась у нас в молчаливое, упорное противостояние — я поднял эту тему. Мне казалось, что, если такой разговор заведу именно я, отцу будет проще говорить на эту тему. У него была приятная наружность, он был аккуратен, и я знал, что многие женщины из нашего квартала поглядывали на него.

Просмотров: 31