Тайна бовэров осталась неразгаданной, Шооран всего лишь увидел, что сначала бовэров не было, а потом вдруг они появились. Впрочем, об этом он мог догадываться и раньше, ведь жили водолюбивые животные на оройхоне старого илбэча – значит, откуда-то появились, не по далайну же приплыли, и не в сумке принес их с собой бежавший от мира Энжин.
Тогда старик Тэнгэр принял свой истинный вид, голова его поднялась выше дерева, а седые брови грозно нахмурились.
– Ждыавштвуйте, доввый шеловек! – через дыру со свистом выходил воздух, передних зубов у бродяги тоже не оказалось, и понять, что он говорит, было почти невозможно.
Ай прижималась к нему и тихо постанывала. Цэрэги, оставшиеся возле суурь-тэсэга, со смехом стаскивали в шавар забитых насмерть людей. Тела убитых казались кучами падали, что валяются вдоль далайна. Вид их не вызывал у Шоорана ничего, кроме чувства досады.
Зато алдан-шавар был здесь открыт для всех. Не было даже дверей, и, расширенный стараниями каменотесов, вход зиял как огромная распахнутая пасть. Под царским тэсэгом и алтарем Тэнгэра располагался храм Ёроол-Гуя. Внутрь они зашли на следующий день, а сейчас, постояв с задранными головами, воины пошли смотреть невиданно огромного бовэра с седой от старости шерстью и брюхом обросшим травой.
– Не буду я с тобой разговаривать, – хрипло произнес цэрэг.