Джандиери благосклонно кивнул, садясь обратно в кресло: дескать, даю княжеское позволение.
Хлопца, похоже, несло; слова из него теперь лились, как вода из прохудившегося ведра.
Это опять Акулина. Где скандал, там ей молчать хуже нету. Хотя ерунду спорола: он-то как раз здесь дома.
Молчит Тамара. Губы в ниточку свела и молчит.
— …а вот, милочка, и ваш будущий ученик. Или, как у вас принято говорить, крестник. Прошу любить и жаловать: Александра Филатовна, Анатолий Евграфович.
Это Поликарпыч, служитель. По голосу узнал. Слава Тебе, Господи — хоть один умный человек рядом оказался!