— Братец-князь! — взвился над ревом толпы фальцет юродивого. — Братец-князь!.. а-а! братец, не обижай, не трожь свет-Прокопьюшку!.. а-а!..
Дунул ветер, лизнул шершавым, мокрым языком… вот и нет пепла. Унесся в ночь. Сгинул. Пал в траву росную, стал грязью.
— …Зачем?.. м-медлите, Ефрем… Иванович! Что в-вам… нужно?! Говорите! Душу… м-мою?! Жизнь?! Отдам! Т-только спасите… его!
— Да не могу я две книги сразу читать — в голове все путается! Разве что газеты… новости разные…
— Вот и говорю: шутник вы, батюшка! Я? Валет Пиковый, лошадник закоренный?
— Не обижайтесь, милочка… в конце концов, здесь все свои…