Если тебя арестовали, ты больше не член «Комитета Разбоя». Если ты засмеешься, ты больше не член комитета.
Я пытаюсь улыбнуться распухшим лицом, я говорю, посмотри на меня. Может, лучше через месяц.
Один настоящий доктор схватил мою босую правую ногу и сунул ее под нос двум другим настоящим докторам. Все трое помяли ее, потыкали пальцами и сняли ее на «поляроид». Они вели себя так, словно остального меня, полуголого, полузамороженного, не существовало вовсе. Существовала только эта нога, и все студенты-медики столпились в кружок, чтобы рассмотреть ее получше.
Это мне рассказал парень из службы безопасности в аэропорту прибытия. Затем я поехал на такси домой и обнаружил, что все мое фланелевое белье лежит на асфальте, изодранное в клочья.
Бывают такие состояния, когда спишь полностью, кроме той твоей части, которая сознает, что бодрствует. В тот вечер в бойцовском клубе я бил этого новичка по его ангельскому лицу сначала костяшками пальцев, твердыми, как железо, а затем, когда костяшки начали кровоточить, порезавшись о зубы, выступившие сквозь порванные губы парнишки, я стал бить его нижней частью кулака, пока он не обмяк и не свалился на пол.
Не надо считать это вымиранием. Считайте это сокращением штатов.