Мы сварили из нее мыло. Из Марлиной мамы. Мыло.
Каков будет следующий этап «Проекта Разгром», не знает никто, кроме Тайлера. Не задавать никогда вопросов – это второе правило «Проекта Разгром».
Тайлер проводит пальцем по шраму у меня на лбу.
Однажды Тайлер обслуживал званый ужин. Именно тогда Тайлер стал официантом-ренегатом. Это был первый такой ужин, который он обслуживал. Мероприятие происходило в том белом стеклянном доме, похожем на облако, что возвышается над городом на своих стальных ногах, которые упираются в склон холма. Гостям как раз подали рыбное блюдо, и тут, пока Тайлер соскребает с тарелок остатки спагетти, хозяйка дома вбегает на кухню с клочком бумаги в трясущихся руках. Не разжимая челюстей, мадам вопрошает, не видели ли официанты, чтобы кто-нибудь из гостей проходил на ту половину дома, где спальные? В частности, из гостей женского пола? А хозяина дома никто не видел?
И вслед за ними начинает кричать жена Патрика Мэддена.
Внезапно я вспоминаю, как обращаться с кинопроектором. Как взламывать замки. Я вспомнил, что Тайлер снял дом на Бумажной улице еще до того, как он явился мне на пляже.