Я попросил, чтобы мне позвонили и разбудили в семь утра. Я снимаю трубку, а там – тишина.
Огромные ручищи Боба обнимают меня, а его ладонь, похожая на лопату, прижимает мою голову к титькам, украшающим с недавних пор его мускулистый торс.
– Не смей мне даже говорить о ней. И не смей говорить с ней обо мне у меня за спиной. Обещаешь? – настаивает Тайлер.
Представь только, как лучшая часть тебя лежит в пластиковом мешке в морозильнике на Бумажной улице.
В этом и состоит свобода. Когда теряешь всякую надежду. Я не говорил ничего, и люди в группе полагали, что мне еще хуже, чем им. И они рыдали еще сильнее. И я рыдал вместе с ними. Стоит только поднять голову, посмотреть на звезды – и ты пропал.
– Посмотрите, какой торт. Это я для вас сделал.