– Вы… это мне-с? – пробормотал изумленный помещик Максимов.
«Ну, теперь заране себя знаю, раздражен, заспорю… начну горячиться – и себя и идею унижу», – мелькнуло у него в голове.
Осведомились, на кого она опять намекает.
– У матери двугривенный, девяти лет был, через три дня отдал. – Сказав это, Митя вдруг встал с места.
– Меня супруга моя очень тоже ревновала-с, – вставил свое словцо Максимов.
– Я люблю наблюдать реализм, Смуров, – заговорил вдруг Коля.