– На самом деле самой большой честью для нас было слышать сегодня все эти стихи, – пробормотал Майлз. – А как дела у вас, полковник? Сумели вы продвинуться в расследовании?
Они вышли из зала. Следуя за незнакомкой, Майлз миновал пару коридоров и маленький садик. Влажный воздух глушил почти все звуки, доносившиеся сюда из зала. Они вошли в маленькое здание, с двух сторон открытое в сад. Шаги Майлза отдавались от темного деревянного пола неровным – в такт его хромоте – эхом. В глубине помещения в нескольких сантиметрах от пола парила неярко светящаяся сфера.
Майлз положил кленовый футляр на малахитовый пол на втором витке растущей спирали из даров, в метре от того места, где ба Лура рассталось с жизнью. Идеально отполированный, без намека на пятнышко пол не был даже сырым. Интересно, успела цетагандийская охранка обследовать место или кто-то специально рассчитал все так, чтобы в спешке были уничтожены даже малейшие улики?
– Чтобы мы с Айвеном осрамились публично, показавшись на людях мертвецки пьяными, так? А вы сами? Приняли противоядие перед нашим приходом?
– На вашем месте я уделил бы этому особое внимание. Ба могло иметь контакты со своим будущим убийцей. – «Еще как имело, на борту его корабля». – И еще одна странная деталь. На мой взгляд, это убийство носит отпечаток поспешности. Если бы у убийцы было время подготовиться к нему, он сделал бы все тише. Мне кажется, ему пришлось принимать ряд поспешных решений, возможно в тот же самый час, так что некоторые из них, мягко говоря, неудачны.
На следующее утро посла Форобио оторвали от сделавшегося уже привычным завтрака с молодыми барраярскими посланниками. Ко времени его возвращения Майлз и Айвен уже покончили с едой.