— Да не пропала, Лавруша, не пропала. У Федора она хранится до сих пор.
— Не женщина — лев рыкающий, прости меня Господи! А вторая! Язычница, а в храме полы моет!
— Вот только Мессию из меня делать не надо! — Мишка протестующе выставил перед собой ладонь. — Я на кресте корчится не хочу! И на костре стоять — тоже.
Были и еще какие-то приятные изменения, придавшие дому уют, но Мишка сразу их даже и не заметил. Просто-напросто, дом стал другим.
— Мишка, сзади! — Ударил по нервам Петькин крик.
Действительно, на дороге стояли четверо из оркестра, сопровождавшего выступления Мишкиной «труппы» — двое парнишек, игравших на рожках, флейтист и «ксилофонист». Когда дед подъехал к ним вплотную, все четверо сдернули шапки и уткнулись лбами в грязный, перемешанный с навозом, дорожный снег.