— Ну, ты, баба Нинея, и сказанула! Да со времен Ад… Одинца и Девы, дня не проходило, чтобы кто-нибудь из стариков не проворчал: «Ох уж эта нынешняя молодежь!» И про тебя так когда-то говорили, и я когда-нибудь буду так бурчать.
— Не ведаю, о чем толкуешь, воевода! — заныл мужик. — Не подавал я знаков никаких!
— Я тут самострел оставил и… ножи еще вон в тех мужиках были.
— Ну вот, деда! А ты: блуд, блуд… не до блуда, с исподним бы разобраться.
Егор спорить не стал, лишь пожал плечами и указал все еще ожидающему Феоктисту на следующего раненого.
— На войне… много ты знаешь! — Корней, судя по голосу, начал остывать. — Тебя послушать, так все вы… — Сотник недоговорил, видимо спохватившись, что утрачивает строгость, и заорал: — Урядник! Чего тут отрок валяется? Пьяный, что ли?