— Есть. Недалеко совсем, брод — коню по брюхо будет. — Торопливо ответил парень. — Я покажу.
— Не-ет, Кирюш, надо это змеиное гнездо выжигать! Тут черт знает что, творится. И, если Михайла правильно про восстание догадался…
Мишка попытался как-нибудь пристроиться, чтобы взвести самострел, но вьючный табун вдруг прибавил ходу и пришлось, что есть силы, цепляться, чтобы не упасть.
— Господи, спаси и сохрани… И ты ЭТО с собой таскаешь?
— Отнюдь, господин воевода! Вывод мой подтверждается сей записью, имеющейся на каждом шлеме. — Мишка постучал ногтем по таким же, как на личных медальонах журавлевцев, угловатым цифрам, выбитым на боку шлема. — Извольте убедиться сами, господа бояре.
— Слишком спокойным? А кто меня на хуторе попрекать взялся? Кто поперся христиан спасать, хотя спасать уже не от кого было? Или то, что ты мне нагрубил в лесу, спокойствием называется? Не выдумывай чепухи! Все с тобой было так, как и должно было быть в первом походе — одни дерганными становятся, другие слегка, как бы сонными. И никакого колдовства не нужно.