– Ладно, уже кое-что, – одобрил Эраст Петрович.
После чего немедленно икнул снова. В полной тишине неприличный звук был отчётливо слышен.
Эта компания меня вполне устраивала, так как с мистером Фрейби вполне можно было молчать, не испытывая ни малейшей неловкости.
Позднее солнце нагрело бархатные шторы, и от этого в затенённой гостиной явственно запахло пылью. С бархатом вечно трудности – такой уж это материал: если провисит годами без регулярной стирки, как, например, здесь, в Эрмитаже, то въевшуюся намертво пыль до конца уже не вычистишь. Я мысленно пометил себе сегодня же распорядиться о замене занавесей. Если, конечно, вернусь с операции живым.
– То есть, если придётся выбирать между жизнью его высочества и бриллиантом…
В комнате стало очень тихо, только скрипнул стул под полковником Карповичем, так и подавшимся вперёд всем телом.