Павел Георгиевич не произнёс ни слова упрёка, но поблагодарил за кофе, а это было ещё хуже.
Именно таким неспешным манером мы достигли бульвара, где Фандорин вдруг замахал, чтобы мы подъезжали.
Сделав вид, что хочу вынести переполненную пепельницу, я догнал Фандорина в коридоре.
Словно в подтверждение этого моего опасения навстречу нам из-за поворота выкатился кривоногий приземистый разносчик-китаец с лотком своих сомнительных товаров. Бедняга, видно, думал, что гуляющих в парке будет много больше, да только с погодой ему не повезло.
Упрёки я бы снёс, потому что они были вполне заслужены, но этакая снисходительность показалась мне возмутительной.
Я пригляделся к малому получше, отметил припухший, совсем не детский рот, сощуренные глаза. Волчонок, истинный волчонок. Из такого правды не вытрясешь.