Варан закрыл глаза — и увидел дороги на древесном срезе. Они становились больше, тянулись дальше, превращались в настоящие и лежали не на воде, а на твердой обитаемой земле…
Сделалось тихо. Потрескивал жир в плошке.
— Пошли домой, — отец положил руку ему на плечо. — Мать измучилась… Ночь не спала… Пойдем.
В глубине горы что-то громко треснуло. Посыпалось. Стихло.
Варан открыл глаза. Веки казались раздувшимися, как подушки. Уже не сомневаясь, что замерзает, он подумал, что унизительно умирать сидя. Пусть ползти — но двигаться. Только не сидеть и не ждать.
Посмеялись вместе. Варан оборвал смех: ему показалось, что из-за ближайшего камня кто-то глядит.