– А ведь вы пожалеете об этом, Глебски. Вам будет стыдно, очень стыдно.
– А где арестованный? – громогласно вопросил Симонэ.
– Нет, – сказал Луарвик. – Вы неточно знаете.
Возникла короткая суета. Госпожа Мозес с какой-то недостойной торопливостью бросилась к столику с супами, хозяин отвалился от буфета и принялся совершать руками движения, означающие готовность всячески услужить, Симонэ поспешно набил рот картофелем и выкатил глаза, чтобы не загоготать, а господин Мозес – ибо, несомненно, это был он, – торжественно вздрагивая щеками, пронес свою кружку к стулу напротив госпожи Мозес и там уселся, едва не промахнувшись мимо сиденья.
– Подождите, – сказал я. – Кого, вы собственно, имеете в виду?
– Да что вы говорите? – произнес я язвительно. – Неужели Мозес уже в наручниках, а его сообщница арестована?