– Господи, Петер, – проговорил он, – на вас лица нет…
– Прошу прощения, – сказал я, – но предварительно я должен задать вам несколько вопросов.
– Олаф при вас передвигал какую-нибудь мебель?
– Нет-нет, Петер, – сказал хозяин. – Надо быть разумным. Не одним законом жива совесть человеческая.
– И потом он все время с этой женщиной… – сказал я задумчиво.
– Да, – сказал я. – Луковица. Вы их сперли?